Было дурацкое время года. Погода тоже стояла дурацкая, и поэтому хотелось поскорее убраться восвояси домой, или хотя бы купить пива и пачку "Честерфилда". Но отойти было нельзя, девчонка должна была появиться с минуты на минуту. На мне были чёрные остроносые сапоги, такие, что казалось дотронься - и проколешь палец до крови. Серая бандана с эмблемой Эксплоитед, слабо спасавшая от дождя и палестинская футболка с изображением Серого Волка, которую я выменял у одного знакомого диджея на редкий винил, доставшийся мне по случаю.
Вчерашний вечер роковым барабанабатом отдавался в ушах и подкорке. Пунктирно вспонимались события, связать которые между собой не было никакой возможности. Помню, свою ногу, под подошвой которой жалобно хрустнули очки девушки, с которой я вроде бы спал в ту ночь. Помню, как задел кружкой какого-то шкафоподобного жлоба в Money-Honey, но на сцене в то время играла известная рокабильная команда и все друг друга любили и всё было хорошо. Помню, как избили Глеба в отделении милиции, а меня в это время рвало в углу камеры. Помню своеобычное "А почему он у тебя такой длинный?" в это утро. Как, впрочем и во все другие утра. Всё это продолжается уже очень много утр. Я прикрыл глаза и тут же услышал шаги. Блядь! Эта стерва была в красной шапочке. Между небольшими крепенькими грудями подобно горной тропинке в перевале пролегал ремешок сумочки, кожу покрывал ровный загар, над верхней губой засохшей мухой сидела маленькая родинка. Казалось, что она состоит из этой родинки, красной шапочки, длинных светлых волос и ещё гораздо более длинных и тоже светлых ног. Как мне всё это надоело. Каждую неделю одно и то же.
Я оттолкнулся от стены и, засунув руки почти по локоть в карманы, щурясь и мелко сплёвывая по сторонам, двинулся навстречу ей. Она почувтсвовала опасность и замедлила шаги.
- Эй, красавица! Куда путь держишь? Давай познакомимся!..